Ричард Адамс - Обитатели холмов [издание 2011 г.]

Где бы именно ни находилась ферма, она, конечно, была за дорогой, которая шла вдоль склона. Орех легко припустил вперед, Плошка следом. То ныряя в кусты живой изгороди — той самой, где прятались когда-то Падуб и Колокольчик, — то выскакивая на травку, разведчики добрались до дороги в считанные минуты.

Бывают мгновения, когда знаешь заранее: все у тебя получится. Так бейсболист, отбив наиопаснейшую подачу, говорит, будто сразу почувствовал, что вот этот мяч не пропустит. Так оратор или актер, уловив настроение зала, подхватит его и точно плывет в колдовских, радостных волнах к восхитительному успеху. И Орех ощущал сейчас нечто подобное. Вокруг него лежала тихая летняя ночь, полная сияющих звезд, уже побледневших с одной стороны небосклона. Ничто не говорило об опасности, и Орех готов был прочесать в поисках крольчих хоть тысячу фермерских дворов. Сидя рядом с Плошкой на обочине пахнувшей гудроном дороги, он даже не удивился, увидев, как из-под изгороди выбралась крыса и, ковыляя, исчезла за привядшим кустиком звездчатки. Он будто заранее знал, что какой-нибудь проводник да подвернется.

— Ферма, — догнал ее Орех, — где тут ферма? Она должна быть поблизости, на пригорке.

Крыса, не переставая жевать, уставилась на Ореха. Ей совершенно незачем было помогать кролику, но, уловив что-то не совсем обычное во взгляде Ореха, она предпочла ответить мирно:

— Через дорогу. За лугом.

Светало все больше и больше. Орех проскочил дорогу, не дожидаясь Плошку, и тот еле нагнал его возле кустов, за которыми открывался луг. Друзья присели послушать, понюхать, а потом побежали вверх, взбираясь по северному склону.

Ферма «Орешник» очень похожа на домик из старой сказки. От самого Эккинсуэлла до подножия Уотершипского холма примерно на расстоянии полумили друг от друга расположены невысокие холмы с мягкими, плавными спусками с юга и крутыми откосами с севера — и так по всей цепи. По склону холма, где стоит «Орешник», узкой полоской тянется луг и кончается старыми вязами, которые огромным кольцом опоясывают плоскую вершину. От ветра — от каждого ветерка — вязы громко шелестят мириадами листьев. Внутри кольца и расположилась фермерская усадьба со своими амбарами и сараями. Отделанный камнем фасад кирпичного дома, который стоит здесь уже лет двести, а может, и больше, смотрит на юг, на Уотершипский холм. Рядом с домом, с восточной его стороны, на опорах из камня стоит амбар с поднятым над землей полом, с западной стороны — коровник.

Орех и Плошка добрались до вершины, как раз когда первые лучи солнца осветили двор и постройки. В вышине над ними запели птицы, к которым кролики успели уже за несколько дней привыкнуть.

Сидя низко на ветке, что-то прощебетала малиновка и тотчас же замолчала, прислушиваясь, не ответит ли ей из-за дома другая. Зяблик пустил короткую трель, потом еще и еще, а на верхушке вяза нежно затенькала пеночка. Орех остановился, сел, навострив уши, и снова понюхал воздух. Сильный запах соломы смешивался здесь с запахом коровьего навоза, вязовых листьев, золы и сена. Кроличий нос улавливал все оттенки так же, как ухо опытного знатока слышит все переливы колокольного звона. Изрядно несло кошкой, чуть поменьше — собакой, конечно же, табаком, — и вдруг сильно и неожиданно потянуло кроликами. Взглянув на Плошку, Орех понял, что тот тоже почуял этот запах.

Принюхиваясь, разведчики не забывали и слушать. Но кроме легкого шелеста птичьих крыльев и жужжания первых закруживших в воздухе мух да неумолчного шепота деревьев, ничего не услышали. Воздух над северным склоном стоял неподвижно, но поднялся легонький южный ветерок, и его подхватили вязы мириадами маленьких затрепетавших листьев, как роса в саду — первые лучи солнца. Ореха сначала насторожил этот шум, пробежавший с вершин деревьев. Ему показалось, будто оттуда спускается что-то большое, но вдруг все стихло. Они с Плошкой замерли, чутко прислушиваясь к громкому и совершенно никчемному шороху.

Кошку приятели не нашли, но рядом с домом увидели собачью конуру с плоской крышей. Увидели и собаку. Большой и лохматый черный пес спал, положив голову на лапы. Орех поискал глазами цепь, но вместо нее обнаружил тонкую веревку, протянувшуюся от будки к какому-то крюку на крыше. «Почему же он на веревке?» — задумался Орех и вдруг сообразил: это чтобы грохот цепи по ночам не мешал людям спать.

Приятели засновали между сараями. Конечно, они не забыли об осторожности и искали глазами кошек. А кошек все не было, и вскоре кролики осмелели, перестали бояться открытых мест и даже остановились посреди двора пожевать листья одуванчика. Потом Орех двинулся на запах к низенькому сараю. Дверь была полуоткрыта, и он прыгнул внутрь, лишь на секунду помедлив перед кирпичным порогом. Прямо перед дверью, на широкой деревянной полке — или подставке, — стояла клетка. Сквозь проволочную сетку Орех увидел коричневый котелок с водой, немного зелени и кончики ушей двух или трех кроликов. В ту же минуту один из кроликов поднялся, подошел к сетке, выглянул и увидел Ореха.

За подставкой, возле клетки, стояла вязанка соломы. Орех легко вспрыгнул сначала на нее, потом на толстые доски — старые, мягкие, пыльные и усыпанные мякиной — и повернулся к Плошке, который ждал у порога.

— Хлао-ру, — сказал он, — отсюда есть только один выход. Приглядывай за ним, иначе попадемся кошке. Сиди там и, если что заметишь, сразу дай знать.

— Хорошо, Орех-рах, — ответил Плошка. — Пока во дворе никого.

Орех сбоку подошел к клетке. Проволочную сетку внизу прикрывала доска, так что ни пролезть, ни как следует заглянуть внутрь не удалось. Но в одной из досок Орех заметил дырку от сучка и в ней движущийся кончик носа.

— Я Орех-рах, — сказал Орех. — Я пришел с вами поговорить. Ты меня понимаешь?

Кролик отозвался на совершенно правильной лапини, правда, выговор был непривычный.

— Да, мы вас понимаем. Меня зовут Самшит. Вы откуда?

— С холмов. Мы живем сами, без людей, на свободе. Едим траву, греемся на солнце, а спим в норах под землей. Сколько вас тут?

— Четверо. Два кролика и две крольчихи.

— Вы когда-нибудь выходите погулять?

— Иногда. Девочка выносит наш ящик и ставит в траву.

— Я пришел рассказать вам о нашем городке. Нас мало, и нам нужны новые кролики. Мы приглашаем вас жить с нами.

— С другой стороны клетки есть проволочная дверца, — сказал Самшит. — Перейди туда, нам будет легче разговаривать.

Дверцей оказалась легкая деревянная рамка, затянутая сеткой, которая держалась на двух прибитых гвоздями петлях из кожи, а запиралась куском проволоки. К сетке прижались носами четыре кролика. Двое из них — Лаврик и Ромашка — были черные короткошерстные ангорские кролики, а Самшит и его крольчиха Соломка — черно-белые гималайцы.